ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.1

Проблема «Толстой и Чаадаев» не сводима к этому известному в научной литературе эпизоду, хотя он и сам по себе открывает воз­ можности для сопоставления религиозно-нравственных и эстетических воззрений обоих мыслителей. Было бы ошибочным преувеличивать сходство и совпадение этих воззрений, но нельзя игнорировать общее в направлении духовных исканий двух замечательных деятелей рус­ ской культуры. Чаадаев умер в 1856 г., но начало творчества «великого писателя русской земли» (как позднее назовет Толстого Тургенев) не осталось для него незамеченным. В письме к А. Я. Булгакову Чаадаев сообщает: «А вас прошу прочитать очаровательную статью в Современнике под названием Ночь в Севастополе. Вот это добротный патриотизм, из тех, что действительно делаЮт честь стране, а не загоняют ее дальше в ту­ пик, в котором она оказалась» [5]. «Ночь в Севастополе» - это второй из «Севастопольских рас­ сказов» - «Севастополь в мае», впервые опубликованный в журнале «Современник» (1855, № 9, под названием «Ночь весною 1855 г. в Се­ вастополе» без подписи автора). Оценка «рассказа» Толстого Чаадаевым, его формула «добротный патриотизм» заслуживают особого внимания. В период Крымской вой­ ны мыслитель был убежден, что поражение России в этой войне - в ин­ тересах самой России, ибо способно дать толчок, к реформированию общества: «Говоря о России, постоянно воображают, будто говорят о таком же государстве, как и другие; на самом деле это совсем не так. Россия - целый особый мир, покорный воле, произволению, фантазии одного человека,- именуется ли он Петром или Иваном, не в том дело: во всех случаях одинаково это - олицетворение произвола. В противопо­ ложность всем законам человеческого общежития Россия шествует толь­ ко в направлении своего собственного порабощения и порабощения всех соседних народов. И поэтому было бы полезно не только в инте­ ресах других народов, а в ее собственных интересах - заставить ее перей­ ти на новые пути» (369). Рассказ «Севастополь в мае» - это как раз размышления молодо­ го писателя о необходимости для России перехода «на новые пути». При всем многообразии мотивов человеческого поведения, представ­ ленным автором и выражающим полноту отражения им реальной жизни, здесь прослеживается одна важнейшая тенденция. Картины осажден­ ного Севастополя, жизни в военных условиях обыкновенных людей — не героев и не злодеев - приводят Толстого к выводу о бесчеловечности и бессмысленности войны: «Одно из двух: или война есть сумасшествие. 99