ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.1
в гроявлении, посредством воздержания от всего телесною, того духов ного божественного начала, которое составляет основу жизни человека». Конечно, космология китайского философа отличается от христи анской («Все сущее рождается из «ничего»), нет у него и понятия «бого- сыновства». Но Толстой не ищет непримиримых различий, а стремится найти то общее, что объединяет людей, формирует ядро всемирного человеческого братства, без различия рас и вероисповеданий. В «Даодэцзине» сказано: «Внешний вид - это цветок Дао, начало невежества. Поэтому (великий) человек берет существенное и оставляет ничтожное. Он берет плод и оставляет его цветок. Он предпочитает пер- вог и отказывается от второго». Толстой не считал Евангелие единственной истиной, он не ста вил христианство выше других религий. Разве не абсурдно возно сить какую-то одну религию над остальными, когда все они черпают мудрость из одного источника? В «Пути жизни» разделы «Бог» и «Лю бовь» соседствуют с «Неделанием». В статье «Ответ Азии Толстому», написанной в дополнение к своей известной книге «Жизнь Толстого» (1911), Ромен Роллан отмечал, что «воздействие Толстого на Азию окажется, быть может более значи тельным для ее истории, чем воздействие его на Европу». Это. по-видимо му, справедливо. Махатма Ганди. Рабиндранат Тагор. Лу Синь. Арисима Такэо - почти все новые классики Востока вышли из «шинели» Толсто го Но думается, не будет преувеличением сказать, что «ответ Азии Толс тому» был также следствием «Ответа Толстого Азии». II. Во время работы над «Войной и миром» Толстой еше не был зна ком с философией Лао-цзы. Тем более удивительно то. что нравственно философская концепция в романе Толстого, образ мышления и характер поведения его любимых героев кажутся созвучными учению китайско го философа. Но как раз «восточные приметы» в «Войне и мире» вызвали наиболь шие споры уже после первой публикации романа в «Русском вестнике». Кутузов якобы «снижен» Толстым, писатель исходит из ложных теории и создает односторонний, надуманный образ, отдающий «диким, чисто восточным фатализмом». Более того исследователи не включают Кутузо ва в число любимых героев Толстого в «Войне и мире». Не только русская, но и западноевропейская критика не могла простить писателю его «уход в глубь степей Азии». 78
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy ODQ5NTQ=