ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.1
различных сил, эти события не похожи ни на одну из них в отдельности и не могут рассматриваться как результат чьих бы то ни было сознатель ных волевых усилий, независимо от того, идет ли речь об отдельных индивидах или об их организованно действующих группах типа пар тий, союзов и т. п. Поэтому субъективные замыслы и объективные ре зультаты в случае революций, как и вообще исторических событий, расходятся между собой, при этом они могут расходиться до такой степе ни, что результат события опрокидывает ожидания всех его участников; известно, например, что революции очень часто оказываются разоча рованием именно для революционеров, которые становятся едва ли не первыми ее жертвами. Во всяком случае несомненным является сле дующее: нет прямой причинной связи между индивидуально-ответст венными действиями людей и являющимися отчасти их результатом историческими событиями. Таким образом, революция как интегральное и объективное истори ческое событие не может стать принципом поведения и оправданием насильственных действий, ибо ее идентичность в качестве революции устанавливается только постфактум, ее результаты в той конкрет ности, которая требуется для нравственного вменения, никогда нельзя предвидеть. Этика и философия истории имеют дело с различными, в из вестном смысле противоположными, реалиями. Этика проспективна, она говорит о том, что надо делать; философия истории ретроспектив на, она говорит о том, что случилось. Этика имеет дело с индивидуальной субъектностью действия, личностью, с мотивами и переживаниями лю дей. Философия истории имеет дело с объективными процессами, боль шими массами, постигает свой предмет, отвлекаясь от индивидуальных страстей, желаний, целей. Этика ограничивает себя пространством ответст венных, вменяемых действий; философия истории начинается за эти ми пределами. Этика имеет дело со свободной волей и механизмом раскаяния, она исходит из того, что в определенном (субъективно-нрав ственном) аспекте можно отменить прошлое и как бы заставить время течь наоборот; философия истории знает только необходимость и имеет дело с прошлым в той форме, в какой его никто не может изменить. Словом, этика и философия истории ходят разными путями; моральное зло не перестает быть моральным злом даже тогда, когда оно оказывает ся конструктивной, созидательной силой исторического прогресса [9]. Трагика человеческого бытия состоит в том, что в нем моральное зло и исторический подвиг не исключают друг друга и человек, ничтожный по моральным критериям, может быть великим по критериям большой ис тории. Как говорит Гегель, «великий человек хочет быть виновным» [10]. 47
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy ODQ5NTQ=