ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.1

имущество, не присягать и т. д., то значит обречь свою жизнь на страда­ ния и муки, лишения и несчастья. «Но так ли это на самом деле?» - спрашивает Толстой. Не являются ли эти во многом воображаемые несчастья всего лишь предрассудком обывательского сознания, це­ пляющегося за привычные условия жизни и испытывающего страх перед новым жизнепониманием? «Пусть всякий вспомнит,- говорит Толстой,- все тяжелые минуты своей жизни, все телесные и душевные страдания, которые он перенес и переносит, и спросит себя, во имя чего он переносит все эти несчастья: во имя учения мира или Христа? Пусть всякий искренний человек вспомнит хорошенько всю свою жизнь, и он увидит, что никогда, ни одного раза он не пострадал от исполне­ ния учения Христа, но большинство несчастий его жизни произошли только от того, что он, в противность своему влечению, следовал связы­ вавшему его учению мира» [35]. Толстой признается, что в своей исключительно счастливой в мир­ ском смысле жизни он испытал столько страданий, понесенных во имя учения мира, что Их вполне хватило бы на хорошего мученика во имя учения Христа. В конечном счете Толстой приходит к выводу, что мы не замечаем и не придаем такого значения всем трудностям и опасностям исполне­ ния учения мира только потому, что считаем все эти страдания оправ­ данными и необходимыми для своих частных целей и ложного понимания блага. Мы сами уверили себя в том, что эти страдания суть необходимые условия нашей жизни и потому не хотим понять, что уче­ ние Христа говорит нам о том, как избавиться от этих страданий. Тол­ стой подчеркивает, что «девять десятых страданий людей несутся ими во имя учения мира, что все эти страдания не нужны и могли бы не быть, что большинство людей - мученики учения мира» [36]. Однако проблема заключается не только в том, чтобы избавить людей от страданий. Не менее важно знать, во имя чего человек перено­ сит страдания, в чем смысл страданий? Одно дело - страдания во имя учения мира, которые не спасают от личной погибели, которые все равно ведут к смерти. Такие страдания не могут быть оправданы. Какой смысл страдать, если все равно придется умереть. В работе «О жизни» Толстой замечает, что необъяснимость страданий земного существова­ ния убедительнее всего доказывает человеку, что его жизнь не есть жизнь личности, начавшаяся рождением и кончающаяся смертью. Другое дело - страдания во имя учения Христа, которые пробужда­ ют человека к истинной жизни. В этом случае страдания вполне оправда­ ны и даже желательны, так как они свидетельствуют о муках нового 22