ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.1
Ваянский [5]. Еще яснее высказался он в статье «Граф JI. Н. Толстой как художник и мудрец», опубликованной в 1892 г. на страницах фев ральского номера С.-Петербургского журнала «Славянское обозрение»: «...на нас, более отдаленных зрителей, заброшенных на рубежи чужих стихий, под влияние иной, всего чаще враждебной России культуры и политики, на нас, воспитанных по большей части на молоке не мате ринском, - оба романа Толстого («Война и мир» и «Анна Каренина».- С. К.) не только пробуждают живой интерес к России и ее народу, но и со гревают души наши» [6]. Также и статья «Христианство и патриотизм» попала в Словакию через Запад. Во французском переводе И. Д. Гальперина-Каминского она была опубликована отдельной брошюрой еще в 1894 г., и реферат о ней был опубликован на страницах венского журнала «Нойе фрейе Прессе». Упомянутый Ваянский, в руки которого брошюра пока еще не попала, реагировал на «Христианство и патриотизм» только на основе венского реферата о ней в статье «Лев Толстой как еретик» [7]. Ему казалось, что новое произведение Толстого является «покушением на совесть лю бого порядочного славянина», так как в ней автор «в болото бросает и топчет великих мыслителей и деятелей славянской идеи». Критическое выступление Ваянского послужило еще втом же 1894 г. одним из толчков к первому путешествию в Ясную Поляну словацкого врача, последователя и в будущем личного врача Толстого Душана Пет ровича Маковицкого. Душан Маковицкий (1866-1921) весной этого го да окончил годы учебы и после возвращения из Ясной Поляны стал врачом в словацком городе Жилине. В 1890 г. стал он под влиянием «Крейцеровой сонаты» последователем Толстого, переводил его произ ведения и завязал с окружением Толстого письменные связи. В Ясной Поляне он рассказывал Толстому об угнетении словаков, чехов и других славянских народов. Показал он Толстому также французскую брошюру с его же статьей «Христианство и патриотизм», как и критическую статью Ваянского. В брошюре показал одно место (несомненно, насчет «вне запной любви наших русских к каким-то братьям-славянам»), которое он, Маковицкий, для западных славян считал слишком «острым». Мако вицкий настаивал, что отказ от патриотизма в случае угнетенных запад ных и южных славян не соответствует их потребностям. Толстой же настаивал на том, что патриотизм имел свое оправдание только в прош лом, при создании крупных государств, но после того как христианское просвещение внутренне преобразило все эти государства, патриотизм уже не нужен. Это вовсе не значит, что Толстой не желал равноправия под властным славянским народам. Он только считал, что подвластным наро 170
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy ODQ5NTQ=