ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.1

Основательница и руководительница секты «Христианская наука» Мэри Б. Эдди регулярно присылала Толстому свои книги и брошюры. Всего их шесть. 30 августа 1890 г. Толстой записывает в дневнике: «Читал все Christian Science. Много хорошего, но очень неясно, легко­ мысленно, женск[и]» (51, 84). Алиса Стокхэм в своей книге о Толстом писала: «Особенно он интересовался религиозными сектами, которые объявляли себя радикально настроенными за мир. Он расспрашивал об унитарианцах, универсалистах, представителях христианской науки, сведенборгианцах и других новых сектах и был удивлен и огорчен, что учению о непротивлении придавалось в них небольшое значение» [28]. Мэри Эдди предпочитала направлять свою энергию на распростране­ ние метода лечения посредством христианской науки, то есть почти не прибегая к помощи медицины. На одной из ее книг - «Христианская наука...» (Christian science : No and yes. - Boston, 1889) - сохраняются следы чтения Толстого. На с. 35 Толстой загибает уголок, отчеркивает и подчеркивает пять строк, поставив на полях «NB»: «Сутью человечес­ кой личности является доброта. Если бы сутью человеческой личности было зло, то человек был бы уничтожен, потому что зло саморазру­ шительно». Но не все его пометы говорят о согласии с автором, так, на с. 36, в предложении «Человек - небесное тело; и в духовной все­ ленной он вечно индивидуален и вечно гармоничен» подчеркнуто слово «индивидуален», а против него, на правом поле - вопроситель­ ный знак [29]. Несколько книг религиозного содержания были присланы Уилья­ мом Ньютоном, религиозным писателем, пастором епископальной церкви, возможно, после его визита к Толстому в 1889 году. В 1894 году в Америке вышла его книга «Поездка по России: История посещения графа Толстого» (Run through Russia: The Story of a visit to Count Tolstoi. - Hartford, 1894). Ньютон пишет, что причиной его посещения России стал Толстой, который своей ярчайшей индивидуальностью влечет в да­ лекую Россию паломников. Признавая несомненное значение личнос­ ти Толстого, его необычной судьбы в популяризации его творчества, Ньютон яростно не принимает «Крейцерову сонату», считая, что Тол­ стого как пророка периода русского возрождения будут помнить не в связи с «Крейцеровой сонатой» и «Анной Карениной», а такими его произведениями, как «Исповедь», «В чем моя вера?». «История жизни графа Толстого - это история роста его души»,- пишет Ньютон [30]. Он ставит Толстого выше всех в литературе, но считает, что лучшая работа Толстого-художника уже написана и ему следует сосредото­ читься на этических проблемах. «Как бы ни были значительны его 161