ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.1

по возможности полная систематизация и типология рационально­ логических аргументов по вопросу о непротивлении. При этом мы сочли возможным рассмотреть также и те аргументы, которые не встре­ чаются непосредственно в толстовской полемике, но которые логически вытекают из основных положений учения о непротивлении злому (на­ пример, гегелевский вариант аргумента «милосердное насилие»; «право преступника на наказание»). Данный анализ позволяет не только ис­ следовать рационально-логическую сторону учения о непротивлении, но и прояснить основные положения учения и способы их обоснования, сделать более очевидной логику развития идеи непротивления и пути ее воплощения в жизни. В учении Толстого смысловой акцент ставится на аргументах про­ тив непротивления. Это и понятно, так как сам характер полемики пред­ полагал прежде всего прояснение недоразумений и предрассудков, возникающих вокруг учения. Кроме того, для Толстого аргументы разу­ ма не были определяющими; главными оставались доказательства жизни. Поэтому свою задачу Толстой видел не в том, чтобы с самого начала выдвинуть те или иные доводы разума, неопровержимо свиде­ тельствующие в пользу истины непротивления, а в том, чтобы рас­ сеять заблуждения, недоразумения, ложные представления в вопросе о непротивлении, расчистив тем самым путь к истинному пони­ манию учения. В целом аргументы против непротивления можно подразделить на два рода: аргументы обыденного морального сознания и этико-фи­ лософские и богословские аргументы. Аргументы первого рода апел­ лируют к здравому смыслу, моральному чувству и мнению. Как правило, они высказываются и разделяются людьми, не искушенными в тонкостях учения, знакомыми с ним на самом общем поверхностном уровне. Аргументы второго рода восходят прежде всего к религиозно-фило­ софской традиции толкования заповеди непротивления, к авторитету учителей и отцов церкви, видных философов и т. п. Такое деление в какой-то мере условно. Аргументы обыденного морального сознания уходят своими корнями в этику и религиозную философию, а этико-философские аргументы приближаются к точке зрения здравого смысла и обыденного сознания. Так. опровергая аргу­ мент «неисполнимости» христианских заповедей, Толстой вынужден обратиться к проблеме определения и обоснования человеческой свобо­ ду. С другой стороны, аргументы «усмирения злодея» или «третьего лица», при всех своих религиозно-философских предпосылках, ориенти­ рованы на здравый смысл и моральное чувство. 14