ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1998. Ч.1

преступности. Даже рождение для Федорова - не жизнеутверждающая суть природного порядка, а акт, открывающий нечто более ужасное - смерть: «Извращенная природа под видом брака и рождения скрывает смерть» [14]. И Федоров бросает дерзновенный вызов этому злу. Главной его идеей становится идея объединения усилий всех людей для овладения слепыми силами природы и преодоления самой смерти. Для него смерть - не фатальное явление, не безусловная необходимость, а сила, которая может быть управляема разумом. Смерть, считает он, должна стать пред­ метом всеобщего всестороннего исследования, частью «общего дела», которое и выведет общество из небратского состояния. Результатом этого исследования и «совокупного знания и действия» должна стать победа над смертью. Поистине история мировой мудрости не знала подобной идеи единения человечества во имя цели обретения им вечной жизни! Главная установка Федорова связана с мыслью о достижении бес­ смертия. Центром учения становится идея воскрешения всех умерших на земле, «отцов - детьми». «Всеобщее же воскрешение, воскрешение имманентное, всем сердцем, всею мыслию, всеми действиями, т. е. все­ ми силами и способностями всех сынов человеческих совершаемое», есть, по мысли философа, исполнение «завета Христа - Сына Божия и вместе Сына Человеческого» о «соединении небесного с земным, боже­ ственного с человеческим» [15]. Воскресение Федоров считает самой «высокой, естественной, невыдуманной целью», осуществление которой будет «означать восстановление всеобщей любви, Царства Божьего на земле»[16]. Но Федоров - не утопист, мечтающий о сказочной «живой воде», а смотрящий в будущее, верящий в науку ученый: «Хотя первый воскрешенный будет, по всей вероятности, воскрешен почти тотчас же после смерти, едва успев умереть,- читаем мы,- а за ним последуют те, которые менее подверглись тлению, но каждый новый опыт в этом на­ правлении будет облегчать дальнейшие шаги. С каждым новым воскре­ шением знание будет расти, будет оно на высоте задачи и тогда, когда род человеческий дойдет и до первого умершего» [17]. Эти слова отчеркнуты Толстым вертикальной чертой, рядом с ко­ торой поставлен большой знак вопроса - как напоминание о полемике, разгоравшейся между писателем и философом вокруг темы смерти. На протяжении всей своей долгой жизни Толстой возвращался к этой теме. Концепция жизни - смерти - бессмертия стала центром всего его творчества и разрабатывалась им в художественных произве­ дениях, религиозно-философских трактатах и даже в «Азбуке», написан­ ной для детей. Но если для Н. Федорова главным был вопрос: «Почему 110