ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1997

вопросов образования и воспитания человека, а не популяризации, как это принято думать, определенной, сколь-нибудь теоретически стройной и завершенной педагогической системы. Находя любую из философско-умозрительных теорий, послуживших исходным фунда­ ментом отрицаемых им педагогических систем, неспособной исчер­ пывающе полно охватить всю сложность конкретной общественно­ практической ж и зни человека, Толстой в статье «О народном образовании» приходит к выводу, «что не только не существует науки образования и воспитания — педагогики, но что первое основание ее еще не положено, что определение педагогики и ее цели в философ ­ ском (читай: рационально-умозрительном, понятийно-логическом. — Ю. П.) смысле невозможно, бесполезно и вредно». В той ж е работе «образованию школьному, традиционному, выведенному из умозри­ тельных начал —принудительному» он противопоставляет «образова­ ние бессознательное, жизненное», — свободное, получаемое челове­ ком из повседневного практического опыта. В соответствии с этим Толстым-педагогом выдвигается тезис: «Всякое серьезное образование приобретается только из жизни, а не из школы». И когда в статье «Прогресс и определение образования» молодой Толстой формулирует свой метод «изучения законов образования» — «не метафизический (т. е. умозрительный, понятийно-логический. — Ю.П.)... а метод вы ­ водов из наблюдений», вполне понятно, что предметом его педагоги­ ческих изысканий является человек, поставленный в определенные конкретно-исторические условия общественного бытия. Особенно отчетливое, почти законченное предметное воплощение этот отнюдь не понятийно-логический, теоретизированный, а художественно-эсте­ тический, образный аспект мышления Толстого-художника-педагога нашел в статье-очерке «Кому у кого учиться писать, крестьянским ребятам у нас, или нам у крестьянских ребят», где в качестве субъектов действия и одновременно объектов наблюдения автора предстают вполне конкретные колоритные личности детей из народа и он сам. Сказанное в связи с педагогическими опытами молодого Толс­ того наводит на мысль о том, что уже тогда, в 1850-е гг., для него присущ художественно-образный способ познания ж и зни — универ­ сальный и плодотворный в решении любых проблем человеческого бытия. 115