ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1995

Таким образом, отрицание J1.Толстым чудес Евангелия и Воскре­ сения Христова есть не причуда и не оригинальничанье, а конденса­ ция определенной концепции, свойственной «скептическому» течению, которое, как мы видим, в мировом христианстве существо­ вало издавна и существует по сей день. Специфика же собственно толстовской концепции состоит в вы­ движении на первый план морально-этического учения Христа. В этом смысле метафизическая глубина образа Христа у JI.Толстого исчезает и, например, Будда, куда более энергичный «морализатор», чем Христос, занимал в толстовском сознании едва ли не большее место. Взгляд JI.Толстого был закономерным и полным воплощением древней рационализирующей ереси в условиях нарастания материа­ лизма и скептицизма на рубеже XIX-XX веков. А.В.Иванов Тула АНТРОПОЛОГИЯ Л.Н.ТОЛСТОГО В СРАВНЕНИИ С АНТРОПОЛОГИЕЙ СВ. ОТЦОВ Л.Толстой в своем релишозно-философском творчестве уделял значительное место вопросам философской антропологии. Толстой считал себя христианским мыслителем, призванным «очистить» хри­ стианство от вековых заблуждений и наслоений. Поэтому особенно интересно было бы сравнить антропологические построения Толстого с учением о человеке св. отцов, которые являлись непосредственными выразителями живой традиции в христианской церкви. Для св. отцов человек, созданный по образу и подобию Божию, - вершина творения. Он был призван объединить миры «горний» и «дольний», привести их к Богу, чтобы, обожившись самому, став Богом по благодати, быть посредником в обожении Вселенной. Однако грехопадение разрушило связь человека с Богом и обрекло его на страдание и смерть. Для спасения падшего человечества явился Богочеловек Иисус Христос, который своими страданиями, смертью искупил род челове­ ческий и тем самым положил начало воскресению. Всеобщее воскре­ сение мертвых в конце времен означает окончательную победу над смертью, диаволом и злом. Такова коротко антропология св. отцов. Философская же антропология Л.Толстого принципиально отличает­ ся от христианской антропологической традиции. Толстой считал, что человеческое «я» есть на самом деле пространственно-временное про­ явление чего-то вневременного и внепространственного, что факти­ чески ведет к отрицанию уникальности каждой человеческой инди­ видуальности. Далее Толстой считал, что Бог как бы имманентен