ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1983

Статья интересна. Она написана на основе рассказов близких Толстому людей, и среди многочисленной литературы, написанной оо этих скорбных днях, не затеряется. В ней слышны голоса Д.П.Мако­ вицкого, ВЛ.Черткова, кучера Андриана и других. Взволнованные, обеспокоенные, подавленные, проникнутые болью и скорбью, они уди­ вительно верно и живо передают правду тех ноябрьских дней, испол­ ненных подлинного драматизма. Соответствуют этой атмосфере и рисунка. Вот один из первых. Йца совсем темно. Толстой стоит оо свечой в руке, лицо его ярко освещено. Светотени сделали это лицо рельечжиы, запоминающим­ ся. Глаза из-под густых бровей смотрят ясно, но грустно, как будто прощаются. Одет по-дорожному и будто бы собран и решителен, а во всей позе, слегка опущанных плечах - намек на коварную старость которая теперь может оказаться предательски опасной. Другой рисунок отвечает рассказу об отъезде Толстого, принад­ лежащему кучеру Андриану: "Выло уж совсем под утро, но еще очень темно, когда кто-то постучал к нам в окошко, - говорит он. - Я окликнул: "Кто тут?" - '"'то я ". - Не узнал я голоса. Подхожу к двери и спрашиваю опять: "Кто тут?" - "Это я, Лев Николаевич". Отворяю дверь, вижу, - старый граф. "Идите скорей закладывать ло­ шадей", - говорит он. Я разбудил Филю, и мы. побежали к конюшне, а Лев Николаевич уж там с доктором. Доктор с вещами. Стали заклады­ вать. Л.Н. сам помогает, спешит и говорит Душану Петровичу: "Нуж­ но поскорей, а то в живых не застанешь". Ну, мы поняли так, что из­ вестие какое-то получили. Умирает к т о ..." • Душан Пеарович укладывал вещи в пролетку. ”Л никак не мог, - рассказывает своим милым шелестящим голосрм, как-то симпатично коверкая ударения, Душан Петрович, - справиться с все расползав­ шимся узлом в пледа, в котором между другими вещами было завязано меховое пальто Л .Н., пока не решил вынуть шубу и надеть ее на себя, и тогда все хорошо увязалось". Этих деталей нат на рисунках, но нам это важно как свидетельство внимания и любви художника к Тол­ стому, стремления сказать о нем как можно больше - и словом, и рисунком. Рисунок "Отъезд Л-.Н.Толстого" уже знаком нам, но в серии, среди других рисунков, смотрится по-новому.Чернильно-черное но­ ябрьское утро. Не видно ни зги. Впереди пролетки - Филя о горяще дракелом, чтобы не сбиться с пути. Таинственно, тревожно. Третья работа - станция Шекино, зал первого класса. Толстой , 140