ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1976

логической в монологическую всегда было такое твердое сознание невозможности других отношений (365) — разговор Каренина с Лизой. Необходимо сделать несколько замечаний о субстантив­ ных словосочетаниях, встречающихся в речи главного пер­ сонажа драмы Федора Протасова. Его речь подчинена об­ щим закономерностям, в ней больше всего простых слово­ сочетаний с согласованным зависимым компонентом, выра­ женным местоимением — 48 (твой отец, эту пакость, в на­ шем круге, на моем месте, за то добро, ваш их советов, такой человек, со своей участью, всей лжи). В простых словосоче­ таниях с прилагательными, выступающими в качестве зави ­ симых компонентов, определения неброские: чужая жизнь, поздняя осень, прощальное письмо, сложные отношения. Очень тесно связаны, с социальной проблематикой и не ме­ нее важны для Толстого нравственные и психологические проблемы. Об этом свидетельствует сам лексический состав компонентов словосочетаний, встречающихся в речи дейст­ вующего лица: хорошее воспоминание, самоотверженная лю ­ бовь, самая лучш ая любовь, удивительная история, р ели ги ­ озный человек, хороший человек, добрый человек, превос­ ходный человек, честный человек, нравственный человек, нравственная женщина, идеальная женщина, честная женщи­ на, самая безупречная женщина, д ля любимого человека. Обращаясь к Саше, сочувственно относящейся к нему, Федор называет ее милой Сашей, милой девочкой, чуткой девочкой.- Подчеркивая внутреннее, глубинное в Федоре, по­ казывая, что внешние непривлекательные поступки не унич­ тожили настоящего человеческого благородства, чуткости и чистоты, которые органически присущи ему, Л. Н. Толстой вкладывает в его уста метафорическое словосочетание, столь редкое в пьесе. Федор говорит о восторге от пения Маши, о своих чувствах к ней: Ф е д о р . Могу падать еще, весь упасть, все с себя продам, весь во вшах буду, в коросте, а этот бриллиант, не брильянт, а луч солнца, да — во мне, со мной (370). И пусть 'этот человек, разрывая со своей средой, не находит еще в себе силы для борьбы со всем мерзким, для борьбы с господствующими нормами жизни, но читатель убежден, что на подлость он неспособен, зло он принять не может. Глубокий психологизм драмы проявляется и в том, что в роли стержневых, компонентов субстантивных словосочета­ 78