ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1975. Ч.2.

иСТв, __любовь в русском языке 60-70-х гг. Определенную в ль, иг!ало широкое увлечение идеями христианства. (На ^То врем* приходятся выступления Вл. Соловьева). С пере­ менчиво ! семантикой слова прямо связываются в это время н а у ч н ы е и мировоззренческие позиции. «Великий Дарвин ,— г оворил з лекциях о почвоведении Докучаев,— ... полагал, ЧТо миром управляет ветхозаветный закон: око за око, зуб за зуб. Зто крупная ошибка, великое заблуждение... В мире, оме жгстокого, сурового, ветхозаветного закона постоян­ ной б о р ^ы мы ясно усматриваем теперь закон содружества, лю б в и » 1. Лю бФ ь — ненависть — эта антонимия прослеживается по всему субъектному плану повествования. Но семантическая корреляция между компонентами нарушается. « Ненависть » венчает |Ыводы Анны о «всей тяжести своего положения» (7 X). А первый — в его номинативном значении — тоже характеризуется негативной модальной окраской: «Любовь... Я оттого и не люблю этого слова, что оно для меня слишком много значит, больше гораздо, чем вы можете понять» (2, V II). «Это г а # ое слово» (2, V II ). А поскольку оно представлялось неадекватным по своему значению ни её чувствам, ни её со­ стоянию,10 отрицались и его общие значения и его литератур ­ ные синвнимы влюбленность, страсть, увлечение (см. Сло­ варь синонимов русского языка, т. I). «Уважение выдумали для того, чтобы скрывать пустое место, гДе должна быть любовь» (7, XXIV). «Я хочу любви, а её нет. Стало быть, все кончено...» (7, XXIV). Подвергая разложению семантические компоненты сло ­ восочетания, следует подчеркнуть, что второй — существова­ н и е ^ не открывал Анне нового смысла. И слова с этим кор­ нем не задерживали ее внимания, хотя они были уже в пер­ вых ее мыслях о Вронском: «Неужели между мной и этим офицером-мальчиком с у ­ ществую г и могут существовать какие-нибудь другие отноше­ ния. кроме'тех, что бывают с каждым знакомым?» (ч. 1, XXIX). 11адо помнить, что «всякое слово в разговоре с нею получало особенное значение» (7, X). Тем большая нагрузка п р и в о д и т с я на слово «борьба». «Она не хотела борьбы, уп ­ рекала его за то, что он хотел бороться, но невольно сама с т а н о в и л а с ь в положение борьбы» (7, X II), но не за сущест- вовгние. Д ля Анны этот план был не только не существен, хотя он гй приписывался со стороны персонажей, например, i в В. Д 0 КУ 4 а е в- Поли. собр. соч., т. V II, стр. 277. 9