ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1975. Ч.2.

просов здравый смысл человечества обращается к науке исто­ рии». (т. 12, стр. 298). «Для русских историков (странно и страшно сказать!).. Наполеон есть предмет восхищения и во­ сторга...» (т. 12, стр. 183). «Кто из русских людей, читая опи­ сания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превос­ ходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и з а ­ мерзая, сдавались толпами и когда... цель русских состояла именно в том, чтоб остановить, отрезать и забрать в плен всех французов. Каким образом то русское войско, которое слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Н е ­ ужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, окружив их с превосходными силами, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?» (т. 12, стр. 165— 166). «Кака я причина исторических собы­ тий? — Власть. Что есть власть? — Власть есть совокупность воль, перенесенных на одно лицо. При каких условиях пере­ носятся воли масс на одно лицо? — При условиях выр аже ­ ния лицом воли всех людей» (т. 12, стр. 314). В тексте философско-исторических отступлений романа мы находим образцы композиционного сращения элементов научного и художественного стилей, в которых строгость и сжатость научного стиля повествования соединяется с худо­ жественностью, образностью описания. Вот перед нами об ­ разнейшая картина послевоенной Европы, внешне казалось бы успокоившейся, но наполненной внутренними др ам а ти ­ ческими событиями: «Прошло семь лет после 12-го года. Взволнованное историческое море Европы улеглось в свои берега. Оно казалось затихшим; но таинственные силы, дви­ гающие человечество (таинственные потому, что законы, оп­ ределяющие их движение, неизвестны нам), продолжали свое действие. Несмотря на то, что поверхность историче­ ского моря казалась неподвижною, так же непрерывно, как движение времени, двигалось человечество. Слагались, р а з ­ лагались различные группы людских сцеплений; подготовля­ лись причины образования и разложения государств, переме­ щений народов. Историческое море, не как прежде направля ­ лось порывами от одного берега к другому: оно бурлило в глубине. Исторические лица, не как прежде, носились вол­ нами от одного берега к другому; теперь они, казалось, кру ­ 27