ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1971
заставляет по-иному воспринимать окружающий их мир. Так произошло с Анной Карениной после встречи с Вронским. «Какое-то неприятное чувство щемило ей сердце, когда она встретила его упорный и усталый взгляд, как будто она ожида ла увидеть его другим». (А. К-, 114). Постепенное охлаждение Вронского к Анне сопровождается периодами прежней нежности. «Он был к ней холоднее, чем прежде, как будто он раскаи вался в том, что покорился». (А. К., 707). В произведениях Толстого всегда перед нами психология со бытия, момента, действия, поступка. Так, смерть старого графа Безухова ведет к разрушению прежнего уклада жизни и чув ству опустошенности в душе Пьера. «Пьер прошел в дверь, ступая по мягкому ковру, и заметил, что и адъютант, и незнакомая дама, и еще кто-то из прислуги — все прошли за ним, как будто теперь уже не надо было спраши вать разрешения входить в комнату». (В. и М., I, 103). Массу свежих, ярких, радостных чувств вызывает приезд Ни колая Ростова из армии. «Денисов, приехали! Спит!» — говорил он, всем телом пода ваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней» (В. и М., И, 379). Толстой отмечает сложную взаимосвязь движущих мотивов и их внешнего проявления. «Как хорошо! Право, отлично»,— сказал Николай с некоторым пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки». (В. и М., 1, 652). Показывая героев во всей противоречивости их мыслей, по ступков, Толстой постепенно развивает основную мысль, дает ее оттенки, добирается до анализа сущности явлений. Так, при по мощи повторения аналогичных деталей, настойчиво подчеркивая самовлюбленность Наполеона, Толстой достигает зрительной ощу тимости человека, потерявшего чувство реального в своем стрем лении к мировому господству. «Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier (Фабье — А. С.), как будто он и не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие». (В. и М., II, 225). «Наполеон только приложил крест к груди Лазарева и, пустив pvKy, обратился к Александру, как будто он знал, что крест дол жен прилипнуть к груди Лазарева». (В. и М., I, 529). «Малень кая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Л а зарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтоб навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтоб его, наполеонова рука, удостоила до тронуться до груди солдата». (В. и М., I, 529). Толстой считал невозможным определить человека одним сло вом. «Говорить про человека: он человек оригинальный, добрый, 73
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy ODQ5NTQ=