ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1971

(В. и М., II, 391). «Но на настоящем ужасном положении Севасто­ поля разговор не останавливался, как будто каждый слишком много думал об этом предмете, чтобы еще говорить о нем». (С. авг. 1855, 211). ■ Авторское повествование взволнованно, полемично, автор ак­ тивный участник судеб своих героев, мысли и чувства Толстого переплетаются с переживаниями его героев. «Хорошо, когда ав­ тор только чуть-чуть стоит вне предмета, так что беспрестанно сомневаешься, субъективно или объективно» (Л. Толстой). Конструкции субъективной причины позволяют Толстому опи­ сывать мир через восприятие героев, добиться органического про­ никновения в их внутренний мир, перейти на несобственно-пря­ мую речь. «А вместе с тем на этом самом месте воспоминаний чувство стыда усиливалось, как будто какой-то внутренний голос именно тут когда она вспоминала о Вронском, говорил ей: «Тепло, очень тепло, горячо». (А. К-, II). «Люди, как реки, вода во всех одинаковая и везде одна и та же, но каждая река бывает то узкая, то быстрая, то широкая, то тихая, то чистая, то холодная, то мутная, то теплая. Так и люди. Каждый человек носит в себе зачатки всех свойств людских и иногда проявляет одни, иногда другие и бывает часто совсем не похож на себя, оставаясь всё между тем одним и самим со­ бою»,— писал Толстой в романе «Воскресенье». «Толстого интересует самый психологический процесс,— и едва уловимые явления этой внутренней жизни, сменяющиеся одно другим с чрезвычайной быстротою и неистощимым разно­ образием. Внимание Толстого более всего обращено на то, как одни чувства и мысли развиваются из других; ему интересно на­ блюдать, как чувство, непосредственно возникающее из данного положения или впечатления, подчиняясь влиянию воспоминаний и силе сочетаний, представляемых воображением, переходит в другие чувства, снова возвращается к прежней исходной точке и опять и опять странствует, изменяясь по всей цепи воспомина­ ний; как мысль, рожденная первым ощущением, ведет к другим мыслям, увлекается дальше и дальше, сливает грезы с действи­ тельными ощущениями, мечты о будущем с рефлексиею о на­ стоящем» 15. Толстой улавливает драматические переходы одного чувства в другое, одной мысли в другую. «И, спасаясь от этого состояния, Иван Ильич искал утешения, других ширм, и другие ширмы являлись и на короткое время как будто спасали его, но тотчас же опять не столько разрушались, сколько просвечивали, как будто она проникала через все и ни­ что не могло заслонить ее». (С. И. И., 509). Толстой отмечает, как происшедшая в его героях перемена 16 Н. Г. Ч е р н ыш е в с к и й . Там же. 72