ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1971

ным с предлогом на, тогда речь бывает побудительной, порицаю­ щей, ругательной. «■Анисья (Никите) Поди, делай, что говорят. А то смотри!» (Власть тьмы, Д.. 4-е, язл. 9). «Никита (к матери). Здорово, ма­ тушка. Здоровы ли дома?» (Там же, д. 2-е, явл. 14). «Петр... Ми- кита, а Микита!! Оглох! (Прислушивается. На баб). Будет вам, не слыхать ничего»» (Там же, д. 1-е, явл. 1). Дательный с предлогом к Л. Толстой явно предпочитает; эта форма сочетается с глаголом обращаться, его, очевидно, имеет в виду писатель, шыбирая падеж имени для ремарки. В роли комментирующих ремарок используется обычно наре­ чие или деепричастие, реже существительное в косвенном падеже. «Аким (торжественно). Микита! От людей утаишь, а от бога не утаишь» (Власть тьмы, д. 1-е, явл. 13). «Никита (сердито). Че­ го еще?» (Там >#е, д. 2-е, явл. 14). «Аким (разгорячась). Да это что ж? Это тае, значит, скверность...» (Там же, д. 3-е, явл. 5). «Никита (посмеиваясь). Чудно право. Какая ж такая жалоба? Это кто ж тебе сказывал: она, что ли?» (Там же, д. 1-е, явл. 13). «Ни­ кита (махая рукой). Уж эти бабы придумают. Окончательно за­ вертят. Ну вас совсем! Пойти и то — картошки повытаскивать» (Там же, д. 2-е„ явл. 16). Однако для Толстого настолько характерно связывать слова с действиями, что он и в комментирующих ремарках, где важно от­ тенить модальность высказывания, указывает действие и состоя­ ние, в котором это действие совершается, а состояние персонажа одновременно определяет модальную окраску его высказывания. «Никита (злобно идет к ней). Эх! С вашей сестрой разговари­ вать, никаких резонов не понимают; уйди, говорю, до худа дове­ дешь» (Власть тьмы, д. 1-е, явл. 19). Никита (сердито подыма­ ясь). Ну, к чему подобно, что пришла?» (Там же, д. 1-е, явл. 19). «Анисья' (стоит в испуге). О-ох! Что как он...» (Там же, д. 2-е, явл. 21). «Анисья (останавливается в нерешительности). О, голо­ вушка!» (Там ж е , д. 2-е, явл. 19). Л. Толстой пользуется традиционной ремаркой «в сторону», когда передаются мысли персонажей, предназначенные для зри­ телей, а не для участников представляемой сцены, например: «Таня (в сторону). Это когда я из-под стола лезла» (Плоды просвещения, д. 1-е, явл. 22). Хотя в ремшрку не включается глагол говорения, все зависи­ мые формы им!ени, наречия и деепричастия характеризуют говоре­ ние. В ремарке, что свойственно языку вообще, опускается то, что совершенно ясно из ситуации и не нуждается в назывании. Пьеса строится на чередовании реплик персонажей, поэтому нет необхо­ димости вводить реплики глаголом говорения. Но каждый говоря­ щий в пьесе называется обязательно, что 'составляет особенность жанра, традицию, обусловленную сценическим назначением дра­ мы. В художественной прозе в диалоге свободно опускается и на­ звание говорящего и глагол говорения, если из чередования реп- 398