ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1971

ния и тревоги, причина которых «лежала больше в вопросах лич­ ного успеха»; но у него не выходило из головы другое выражение, «которое говорило о причинах не личных, а общих» (6, 208). Эта сторона духа армии наиболее полно выражена во фразеоло­ гии, характеризующей Тушина и Андрея Болконского. У первого художник замечает робкие и неловкие движения, тоненький нере­ шительный голосок, но добрые и умные глаза и богатырскую стой­ кость, о которой сказано обычными выражениями, лишь несколько расширенными в своем составе: «...Тушин не испытывал ни ма­ лейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову» (4, 244). Андрей Болконский, веривший сначала в свое особое призва­ ние, чувствовал себя 'будущим Наполеоном и искал свой день Ту­ лона. Оживление этого дня автор передает оборотом «Вот оно!: «Началось! Бог оно!»— думал князь Андрей, чувствуя, как кровь чаше начала приливать к его сердцу» (4, 227—228). Солдаты вкладывали в эти слова иной смысл: «Началось! Вот оно! Страш­ но и весело!» — говорило лицо 'каждого солдата и офицера» (там же). Этим фразеологическим оборотом подчеркивается значитель­ ность момента. Некоторые фразы, оказанные об Андрее Болконском ,в период Шенграбена, имеют иронический подтекст, например, замечание о том, что он ‘постоянно занимался «историческими описаниями сражений». Накануне и в период Бородинского сражения Андрей Болкон­ ский в своеобразной исповеди осуждает прошлое, отношение к ко­ торому выражено оборотами дурно намалеванные картины, лож­ ные образы, грубо намалеванные фигуры, волшебный фонарь жизни. Всему этому иллюзорному и фальшивому противопостав­ лены яркий дневной свет, холодный белый свет дня, ясная мысль о смерти. Выражение «Вот оно!» как бы уступило место другому, услышанному им из уст Пьера. На замечание об офицерах-карье- ристах и чиновниках-стяжателях Пьер укоризненно спросил Анд­ рея: «В такую минуту?» «В такую минуту*,— повторил князь Андрей,— для них это только такая минута, в которую можно под­ копаться 'под врага и получить лишний крестик или ленточку» (6, 218). Как и вся армия, Кутузов не испытывал подъема в период за­ граничных походов. И это нашло свое выражение в выборе характеристических средств, относящихся к полководцу и к импе­ ратору Александру. Заведомо издевательское по отношению к легкомысленному царю поведение русского главнокомандующего названо «аффектацией служаки, находящегося во фронте» (4, 350). А в ходе сражения оно было совершенно иным: на коне * В тексте синтагма набрана курсивом.— Г. С. 7-15181 193