ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1971

рых внутренних монологов романа «Война и мир» акад. В. В. Ви­ ноградов2. «Авторский голос» особенно часто прерывает внутрен­ ние монологи Каренина. Так, обдумывая предстоящий разговор с женою, Каренин, «хотя убеждение его о том, что ревность есть постыдное чувство и что нужно иметь доверие, и не было разру­ шено»,— «чувствовал, что стоит лицом к лицу перед чем-то нело­ гичным и бестолковым, и не знал, что надо делать» (стр. 152). И вот тут-то автор решительно заявляет — уже от себя: «Алексей Александрович стоял лицом к лицу предАсизнью, пред возможностью любви в его жене к кому-нибудь, кроме его, и это- то казалось ему очень бестолковым и непонятным, потому что это была сама жизнь. Всю жизнь свою Алексей Александрович прожил и проработал в сферах служебных, имеющих дело с от­ ражениями жизни. И каждый раз, когда он сталкивался с самою жизнью, он отстранялся от неё» (стр. 152— 153). В авторской реплике повторяется целый ряд слов (подчеркну­ ты), содержащихся во внутреннем монологе Каренина, переда­ ваемом при помощи несобственно-прямой речи; и явления, ими обозначенные, автор называет своими истинными именами (вы­ делено курсивом) 3. Авторские вставки во внутренней речи Анны, Каренина, Врон­ ского содержат развернутые сравнения, по-разному оформлен­ ные, которые «переводят» глубоко индивидуальные мысли и чув­ ства героев на язык общечеловеческих мыслей и чувств, помога­ ют читателю зримее, ощутимее, на основании своего жизненного опыта и жизненных наблюдений понять душевное состояние Ан- йы, Вронского и др. Некоторые развернутые сравнения построены в стиле притч — коротких нравоучительных рассказов: автор сопоставляет чувство героя с чувством какого-либо человека в определенной ситуации, а затем растолковывает смысл различных предметов, характери­ зующих эту ситуацию. Так, авторская вставка в монологе Каре­ нина, приведенная выше, заканчивается развернутым сравнением: «Теперь он испытывал чувство, подобное тому, какое испытал бы человек, спокойно прошедший над пропастью по мосту и вдруг увидевший, что этот мост разобран и что там пучина. Пучина эта была — сама жизнь, мост — та искусственная жизнь, которую прожил Алексей Александрович. Ему в первый раз пришли во­ просы о возможности для его жены полюбить кого-нибудь, и он ужаснулся пред этим» (стр. 153). Развернутые сравнения, оформленные в виде коротких расска­ зов, находим и в других авторских вставках. Такое сложное по­ строение характерно для сравнения Сережи с компасом. «Присутствие этого ребенка... вызывало во Вронском и Анне 2 В. В. В и н о г р а д о в. О языке Л. Толстого (50—60 годы). 3 Роман цитируется по 8—9 т.т. собр. соч. Л. Толстого в 14 томах, М., 1952; цитаты из 9-го тома дополнены цифрой 9. 142