ТОЛСТОВСКИЕ ЧТЕНИЯ. 1971

шито, крыто; жилы вытягивай (старайся); и курицы не зарежет (робкий); орел мой (ироническое-— муж); сами живота не нады­ шим (не разбогатеем); сопхают со двора, век плакаться будешь; ног не слышу (устала), все ляжки измызгала (находилась, на­ маялась); с тобой только язык терзать; у меня язык помягче, пу­ стое болтать; живем, пока хлеб жуем; с ума спятил и другие. Немало пословиц и устойчивых образных выражений в речи других персонажей: жизни решусь, закон приму -(замуж выйду); стриженая девка косы не заплетет, тут будет (очень скоро); умел гулять, умей и концы хоронить; в уме смешалась; расскочи- лась моя голова (т. е. голова раскалывается, ума не приложу); ссунут со двора (прогонят); сбавить пыху (умерить пыл); за- гребтит на душе (неспокойно на душе); как куренок мокрый (ср., как мокрая курица); запало дело (пропало, замерло); ноги в лутошку сошлись (извелась, высохла); сделала промашку (ошиблась); хмель изнял (охмелел)— в речи Анисьи; паралик ее расшиби; и как таких земля родит; взашей гонят; не лапоть — с ноги не снимешь; попусту язык трепать; ровно овца круговая — в речи Петра; беситься в жиру; пить без просыпу; и курица пьет; бабий кадык ничем не заткнешь; не с кем горя размыкать, ника­ ких резонов не понимает; про старые дрожжи не поминать двож- ды; заведешь мысль (задумаешься); с души прет; уважение ис- делать; говори да откусывай (будь осторожен); с пьяным речь не беседа — в речи Никиты; все из одного теста; нет причалу (нет пристанища); дуй его (их) горой и в рот ему (ей, им) ситного пирога с горохом (выражают различные в зависимости от обстоя­ тельств чувства и эмоциональные оттенки); глуп, как свиной пуп; беспастушная скотина — в речи Митрича; коготок увяз, всей птичке пропасть; вешний путь не дорога, дух шибает (пахнет) а нам и рука (выгодно, подходит) — в речи Акима. Толстой часто прибегает к подчеркиванию, повторению' той или иной языковой «детали» в речи отдельных героев. Эта язы­ ковая «деталь» становится их неотъемлемой принадлежностью, ярким штрихом образа. Так, например, с Митричем у нас' непре­ менно ассоциируются его беспрестанные восклицания: «О госпо­ ди, Микола милослевый!» или «О господи, Микола угодник!» Ани­ сья неотделима от бесконечных возгласов: «О-о, головушка моя бедная!» и «О-о, головушка моя!» Анютка немыслима без «Од- нова дыхнуть» или «Сейчас умереть», имеющих значение божбы, клятвы. Об Акиме Чиликине сам Толстой писал артисту П. М. Свободину, что он «...говорит с запинкой, и вдруг вырыва­ ются фразы, и опять запинка и «тае» и «значит». «Тае я выгова­ риваю «тае». Впрочем, и «таё» возможно»5. Великий художник слова в отличие от многих соверменных ему писателей понимал, что перенасыщение произведения различ­ ными обрядовыми песнями, плачами и заклинаниями испортило 5 Л. Н. Т о л с т ой. Поли. собр. соч., т. 64, Гослитиздат, М., 1953, стр. 24. 134