Нам только 60

Н А М Т О Л Ь К О цы и подушки и сказали, что во дворе свалена солома и нужно эти наволочки набить. Постели получились высо­ ченные, и поначалу, пока солома не обмялась, то одна, то другая студентка падали со своего соломенного ложа. Холод в общежитии был страшенный. Отапливалась комната чугунной печкой «буржуйкой», труба выходила в форточку. Топили эту печку-спасительницу по очереди, нагребая уголь в сарае. Уголь был смерзшийся, нагребать его было очень трудно, и разгораться он никак не хотел, зато уж когда разгорится, печь гудела и раскаливалась докрасна. Мы усаживались вокруг печки, и начинались задушевные беседы. Основная тема бесед наших - война, и особенно Лень Победы. Мы без конца могли вспоминать, кто и как встретил этот день, как ждали его, кого не дождались... И не было среди нас ни одного человека, который не потерял бы близких на войне. Холодно было не только в общежитии, но и в корпусе на Менделеевской, 7. В здании были кафельные печи до самого потолка, и топили их углем. В аудиториях было так холодно, что замерзали чернила, коченели руки, и как только слышался звонок, все бежали к печке хоть немно­ го согреться. Самая холодная аудитория была операцион­ ная (во время войны в здании института был госпиталь). Вся окрашенная белой масляной краской, она будто излу­ чала холод. Как-то мы обнаружили, что не закрыта труба, полезли и закрыли ее. Через час все начали зевать, позеле­ нели, слабенькая Манюра поднялась с места и упала, многих тошнило. Тепло обошлось дорого: мы все страшно угорели. 1945-й и 46-й были очень голодные годы. Нам, сту­ дентам, давали рабочий паек - 800 гр. хлеба и талоны на питание. Талоны позволяли подкормиться в столовой, где вместо сахара давали леденцы, а иногда - жамки (пря­ ники). В общежитии был настоящий праздник, когда дава­ ли пряники. Мы усаживались всей комнатой за большой стол, наливали чай «белую розочку» (без заварки), вспоми- 128