Гуманитарные ведомости. Вып. 2(54) 2025 г

22 Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 2 (54), июль 2025 г. эпистемы. Аналогично, виртуальная идентичность формируется не произвольно, а в рамках сетей властных отношений, встраивая субъекта в нормы, порожденные алгоритмами, интерфейсами и пользовательскими соглашениями. Цифровые алгоритмы, управляющие видимостью и доступом к информации, выступают в роли новых регламентов поведения, формируя поле возможного (и невозможного) для выражения субъективности. Продолжая намеченную линию, Ж. Бодрийяр радикализирует представление о трансформации реальности в эпоху симулякров. В своей работе «Симулякры и симуляция» он утверждает, что в постмодерне знак теряет связь с реальностью, превращаясь в самодостаточную систему, в которой различие между реальным и виртуальным утрачено [2]. Гиперреальность – это пространство, в котором репрезентация не просто скрывает реальность, но и замещает ее. Виртуальные среды являются точнейшим воплощением гиперреальности. Цифровая идентичность субъекта основывается не на реальных чертах личности, а на стратегически отобранных знаках и кодах, транслируемых в медиапространство. Образы становятся более «реальными», чем сама реальность. Они привлекательнее, упорядоченнее, соответствуют ожиданиям и трендам. Следовательно, виртуальная идентичность – это не просто «маска», а симулякр, подменяющий субъект, вытесняющий его рефлексивное «я» эстетизированным, нормированным и тиражируемым цифровым двойником. Указанный феномен получил развитие и в трудах современных философов цифровой эпохи. Например, британский политический философ З. Бауман, говоря о ««текучей современности» (Liquid Modernity)», отмечает, что современный человек теряет устойчивые рамки идентичности и вынужден постоянно адаптироваться, обновлять и переизобретать себя в условиях непрерывной текучести социальных связей и норм [1]. Виртуальное пространство только усиливает это давление, превращая идентичность в проект, который необходимо постоянно «обслуживать» и «продавать» с помощью цифровых инструментов. Тем самым происходит смещение от «быть» к «казаться», к стратегии, глубоко укоренившаяся в логике постмодерна. Идентичность становится проектом, требующим постоянной «работы над собой», от ведения профиля в социальных сетях до участия в цифровых сообществах и брендирования собственного «я». Однако описанное проектирование оказывается уязвимым. Любое нарушение цифровой нормы (будь то неактуальный образ, непопулярный пост или отклонение от тренда) может привести к маргинализации субъекта в виртуальной среде. З. Бауман, совместно с Д. Лайоном, указывают, что цифровое наблюдение уже неотделимо от потребительской культуры. Алгоритмы управляют не только тем, что человек видит, но и тем, кем он становится. Они не просто рекомендуют контент, а формируют потребности, вкусы, идентичности. Переход от слежки к производству субъекта означает, что власть