Гуманитарные ведомости. Вып. 2(54) 2025 г

200 Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 2 (54), июль 2025 г. но также некоторые формы невербальной коммуникации, а также те, о которых пишет Б. Поршнев, опиравшиеся на суггестию. И если сейчас происходит отмена человеческого, то на фундаменальном уровне она отменяет сложившегося в древности человека, выбравшего слово, а не рисунок. Разорвавшего гармоничную связь между природным и культурным, и соединившим образовавшийся разрыв символической реальностью текста. Как следствие происходит разложение и упадок мифа, изначальной практики нераздельного восприятия человека как части природы. Само это время начинает восприниматься как сакральное, пра-время единства мира [8]. И далее человек продолжает фрагментироваться в противопоставлении не только природного и культурного, животного и человеческого, но также человеческого и божественного, цивилизованного и варварского. То есть человек все дальше отходит от исходного симбиотического состояния единства, испытывая «фантомные» боли от архаической утраты и беспокойство [9]. Владимир Мартынов прослеживает этот процесс в искусстве, наглядно демонстрирующем сегодня утрату религиоморфной, опирающейся на дуализм Бога и человека, и гуманитоморфной, основанной на представлении о ценности личностного, реальности. Отсечение указанных измерений человека оставляют «оболочку», нечто, что автор книги называет «зомби»  живым мертвецом. Сутью произошедшего изменения является смерть субъективности и тотальная подчиненность обстоятельствам. Зомби может действовать, но не имеет собственной цели, творчества и вдохновения. Мартынов здесь присоединяется к значительному списку тех, кто отмечал упадок культуры и цивилизации. Свидетельством этого процесса он утверждает человека, который уже не может сказать чего-либо нового, оригинального. И ему на смену приходит «человек безмолвия», о котором предрекал Лао-Цзы [12, с. 63]. Молчание как противоположность говорению также может быть связана с забвением. В этом моменте как раз и мог бы появиться Эпиметей, мифический анти-герой европейской цивилизации. Мартынов вводит его в несколько другом контексте, он оправдывает Эпиметея, который в противоположность Прометею, давшему людям орудия, стремился сохранить их единство с природным началом. Ведь Прометей не только подарил людям огонь и орудия труда, украв их, но также научил ими пользоваться, то есть запустил процесс разделения с природой. Эпиметей оказывается гораздо ближе к китайской модели отношения человека к миру и фигуре основателя китайской цивилизации – императору Фу-си. Симбиотическая природа Фу-си отражена в его двойственности, он получеловек полуптица, а сам процесс перехода от природного состояния к цивилизационному происходит эволюционно. Мартынов подчеркивает, что европейский прецедент кражи и последующего наказания, изначальной катастрофы не свойственен китайской культуре [12, с. 137].