Вестник ТГПУ им Л.Н. Толстого №1 2004

№ 1, 2004 ВЕСТНИК ТГПУ им. П. Н. Толстого ‘Porsenna reducat / Tarquinios; renovet ferales Allia pugnas... Brenni me reddite flammas’. Рома хочет вернуться к временам осады Рима Порсенной, пожара, учиненно­ го Бренном, тяжких войн с Пирром - это все отнюдь не «золотой век», но в сравне­ нии с нынешним положением такое про­ шлое выглядит почти благополучным. Па­ радоксальный смысл такого финала акцентирован еще следующим средством. Использование семантики возврата сбли­ жает оба пассажа о роли судеб, этот финальный и вышеуказанный в ст. ЮЗ сл. (utinam remeare liceret: 108), но они соотне­ сены градационно: в 108 сл. речь идет о желательном возвращении к прежней скромности, а в 123 сл. - о желательном возвращении к прежним бедствиям. После этой речи описывается реак­ ция богов и самого Юпитера (127-133), а затем —внезапное вторжение Африки, ее внешность и дается ремарка к ее речи (134-139). Речь Африки содержит ретрак- тацию основных тем речи Ромы. Если та говорит о гибельных следствиях «счастли­ вой судьбы» и пытается пресечь гнев бо­ гов, то эта призывает гнев богов (iratum... fratrem, 141) на свою голову, считая его лучшим выходом. Если Рома говорит feli- cior essem (ст. 105, в хронологическом пла­ не) о своем прежнем скромном состоянии, то Африка - felicior ilia... pars (ст. 145 сл., в пространственном плане) о тех краях, где чрезмерная жара не дает ходу тирании. Для Ромы оказалось гибельным ее могущество, для Африки - ее плодовитость (152 сл.). Если в финале речи Ромы говорится о «возвращении» во временном смысле, от большего зла к меньшему, то в финале ре­ чи Африки - о возвращении пространст­ венном, возвращении изгнанников на ро­ дину (reverti 199, reddere 200). Если центральную часть речи Ромы составляет исторический экскурс, посвященный вой­ нам с Карфагеном и Югуртой, то цен­ тральную часть речи Африки - миниатюр­ ный псогос, «а timeless portrait of Gildo as he was» [1, 79]. Далее, 201-203: ремарка речи Юпи­ тера и описание служащих ему Парок (от­ вет на оба исходных условия, заданных в речи Ромы: отрицательный на «Парки пре­ тят», ст. 121, и положительный на условие о «непреложимости судеб», ст. 28 слл.); 204-207: речь Юпитера, обещающего из­ бавление благодаря Гонорию; 208-212: чудесное преображение Ромы, которой Юпитер возвращает молодость. Речи Ромы и Африки развиваются, в общем, параллельно, но есть некоторые черты, которые придают соотношению этих речей зеркальный характер. Речь Ро­ мы открывается «настоящей» просьбой («крайний глад отврати»), речь Африки сходной просьбой (о возвращении изгнан­ ников) заканчивается. Речь Ромы заканчи­ вается «ирреальной» просьбой, выражаю­ щей не ее желание, но ее отчаяние (вернуть ей старые времена), речь Африки анало­ гичной просьбой открывается (утопить ее). Эта композиционная соотнесенность до­ полнена еще и тем, что речь Ромы начина­ ется, а речь Африки заканчивается целым стихом, а конец первой (cuncta fame leviora mihi: 127) и начало второй (quid magne moraris: 139) метрически друг друга до­ полняют, составляя цельный стих; есть, кроме того, лексическая параллель —iratus применительно к богам (116, 141). Такое построение обусловлено, во-первых, тем, что это «парная речь», посвященная одно­ му и тому же предмету, увиденному с раз­ ных позиций, направлена на одного слуша­ теля, и зеркальная соотнесенность для нее вполне логична; во-вторых, эти компози­ ционные черты приобретают актуальность, когда дело доходит до преображения Ромы (208-212). Описание того, как меняется ее облик, ориентировано на то, какова она была в ст. 19 слл., и, следственно, замыкает всю «сцену на Олимпе», так что зеркаль­ ное соотношение речей дублировано и зер­ кальной композицией целого. Кроме того, в этом преображении богини семантика возврата приобретает наконец свой торже­ ственный смысл - тот, который был задан зачином поэмы (redditus, rursus: 1; redit: 5). Преображение Ромы описывается формами redit (209), resurgens (210), recanduit (211). Семантика, до сей поры задействованная лишь в «ирреальных» просьбах, образую­ щих внутреннюю грань (по существу - ось симметрии всей сцены), теперь реализова­ на в положительном смысле и композици­ онно увязана с внешними границами «эпи­ зода на Олимпе». За этой трактовкой