ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2008г.Ч1.

165 Будучи близкими, страсть и любовь для писателя все-таки не равнозначны, хотя он не отрицает их диалектики: «за пылом страсти» может наступить «настоящая, глубокая любовь, чувство прочное и более покойное, сознательное и неизменное» . «Я нахожу , - пишет он своей возлюбленной, Е.В. Толстой, - что это и естественно - страсть и любовь (про которую я говорю) что-то не одинаковое». Любовь живёт «в голове и сердце» , страсть - «болезнь» [Гончаров, 1980, VIII, 221]. Своей задачей Гончаров видит примирение естественного стремления человека к наслаждениям и высоту чувства, земного и духовного. Так, в 1869 году он писал С.А. Никитенко: «Влюбляются воображением действительно бог знает во что: это неуловимо - во что, в красоту, грацию, вообще в наружные признаки красоты... И это вовсе не дурно, а когда... это более или менее оправдается некоторыми и нравственными качествами, тогда это и прекрасно, и свято, и возвышенно и т. д. Словом, тогда это и полная и гармоническая любовь...» [Гончаров, 1980, VIII, 354 ]. Гончарову в полной мере присуще понимание любви как основополагающего начала жизни, при этом не только индивидуально- личной, но и семейно-общественной, и природно-космической. «Вообще, констатировал он в статье «Намерения, задачи и идеи романа «Обрыв», - меня всюду поражал процесс разнообразного проявления страсти, т.е. любви, который, что бы ни говорили, имеет громадное влияние на судьбу - и людей и людских дел» [Гончаров, 1980, VIII, 208-209]. У Гончарова вполне завершенная философско-эстетических концепций бытия, в которой важную роль играет «любовь»: «Правду сказать, я не понимаю этой тенденции «новых людей» лишить роман и вообще всякое художественное произведение чувства любви и заменить его другими чувствами, когда и в самой жизни это чувство занимает так много места, что служит то мотивом, то содержанием, то целью почти всякого стремления, всякой деятельности...» [Гончаров, 1980, VIII, 428]. Романист, разделяя мнение своего героя Петра Адуева еще в «Обыкно- венной истории», считал, что нет любви ни идеальной, ни материальной. Это человеческое чувство, в котором участвуют и душа, и тело. Он настаивает на необходимости понимать любовь «проще, органически, по-земному» [[Гончаров, 1980, VIII, 317]. «.. .Любовь, как сила, просто действует по своим законам, или не даётся тем, кто её не признаёт, или наказывает тех, кто её уродует» , - писал там же Гончаров Е.П. Майковой. Самая любовь в романах Гончарова связана с обращением к Богу, любовь земная неизменно вызывает за собой религиозное чувство, ещё более высокое и чистое. Так, любовь Веры к Марку проникнута религиозным чувством и религиозным пафосом и основана на желании «воротить и его на дорогу уже испытанного добра и правды, увлечь, сначала вправду любви..., а там и дальше, в глубину её веры, её надежд!..» [Гончаров, 1980, 318]. Здесь важна обозначенная автором последова-