ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2008г.Ч1.

134 речи героев, и в речи повествователя в тех местах, где он рассказывает о своих героях. Причем намеренно сниженная окраска повествования наглядно указывает на полное отсутствие героического пафоса, столь уместного при раскрытии военной тематики. Автор-повествователь стремится показать обыденность, обыкновенность и реалистическую обнаженность происходящих в этот момент на Кавказе событий. Поэтому он намеренно избегает каких-либо патетических, возвышенных форм изложения и повествует о пленении как об обыденном явлении. Это способствует и подбор языковых средств изображения. Особенно трогательной видится читателю забота Жилина по отношению к Костылину, его соратнику по пленению. Автор использует для изображения здесь те же языковые средства: « Так и ахнул Жилин – узнал Костылина. И его поймали. Посадили их рядом; стали они рассказывать друг другу, а татары молчат, смотрят. Рассказал Жилин, как с ним дело было; Костылин рассказал, что лошадь под ним стала и ружье осеклось и что этот самый Абдул нагнал его и взял» (Толстой, 94). Особый колорит придают контексту разговорные глаголы «ахнул», «стала», «осеклось», «нагнал» и «взял». Эти глаголы (как, в принципе, и подавляющее большинство глаголов рассказа) обладают специфическим семантическим синкретизмом, т.е. способностью реализовывать сразу несколько значений, но только в контекстной смежности. Именно это делает сообщение конкретным, изобразительно выпуклым, лаконичным и «сочным». Такая же эмоциональная образность создается и в диалогических структурах: «Пошел Костылин босиком – еще того хуже: изрезал все ноги по камням и все отстает. Жилин ему говорит: - Ноги обдерешь – заживут, а догонят – убьют, хуже. Костылин ничего не говорит, идет покряхтывает. Шли они низом долго. Слышат – вправо собаки забрехали. Жилин остановился, осмотрелся, полез на гору, руками ощупал. - Эх, - говорит, - ошиблись мы – вправо забрали. Тут аул чужой, я его с горы видел; назад надо да влево, в гору. Тут лес должен быть. А Костылин говорит: - Подожди хоть немножко, дай вздохнуть, у меня ноги в крови все. - Э, брат, заживут; ты легче прыгай. Вот как! И побежал Жилин назад и влево в гору, в лес. Костылин все отстает и охает. Жилин шикнет-шикнет на него, а сам все идет» (там же, 106). Данный контекст демонстрирует живописание с помощью разговорных глагольных эпитетов. Автор их комбинирует в разных сочетаниях от двукратных до четырехкратных. Причем особую изобразительную роль здесь играют двойной предикат «идет покряхтывает» и так называемый глагол-дуплекс «шикнет-шикнет», которые вносят в контекст