ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.2.

Человек в связи с общей жизнью человечества представляется под­ чиненным законам, определяющим эту жизнь. Это с одной стороны, но с другой — тот же человек, независимо от этой связи, представляется свободным. Свобода человека проявляется в его открытости миру. Писа­ тель говорит об открытом поведении человеческой самости. Человечес­ кая открытость создает возможность для ощущения свободы. Свободное поведение человека не означает его собственной пассивности и неде­ яния по отношению к совершающимся событиям, а, наоборот, озна­ чает принятие участия в сущем. «Война и мир» — известнейшее и одно из самых глубоких произ­ ведений Л. Н. Толстого. Природный талант позволил Л. Н. Толстому создать роман, где действуют несметные человеческие полчища, где явно проявляется воля миллионов существ. Трагические события, свидетелем которых Л. Н. Толстой был в Севастополе, помогли ему понять душу русской нации и ее вековые судьбы. «Человек тонущий, который хватается за другого и потопляет его, или изнуренная кормлением ребенка голодная мать, крадущая пищу, или человек, приученный к дисциплине, который по команде в строю убивает беззащитного человека, представляются менее виновными, то есть менее свободными и более подлежащими закону необходимости, тому, кто знает те условия, в которых находились эти люди, и более свободными тому, кто не знает, что тот человек сам тонул, что мать была голодна, солдат был в строю и так далее». Чтобы понять всю мощь «Войны и мира», необходимо уяснить себе единство авторского замысла. Постигнуть это произведение можно толь­ ко в результате «отстранения» от него самого. Следует только подняться над этой громадой и охватить взором весь открывшийся горизонт, опо­ ясанный полями и перелесками. Именно в этот момент постигаешь эпи­ ческий дух произведения, проникнутого величавым спокойствием вечных законов жизни, чувствуешь размеренную и грозную поступь истории, и перед тобой предстает целое, где все нерасторжимо связано между собой и над всем властвует гений художника, который, подобно библей­ скому духу Божию при сотворении мира, «носился над водой». «Вначале неподвижное море. Мир. Русское общество накануне вой­ ны. Первые сто страниц отражают, как в зеркале, с невозмутимой точно­ стью, с великолепной иронией ничтожество светского общества. Только На сотой странице раздается крик одного из этих живых мертвецов — худшего среди них — князя Василия: «Сколько мы грешим, сколько мы _____________________________ А. Н. Толстой как философ 2 6 3