ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.2.

-J f l как онтолог, то есть видел в языке проявление сущности (понимал язык как форму, обретаемую сущностью в мире), а эта сущность часто персо­ нифицировалась как самость, или бытие Я (само-бытие) — такое сущее, которое может сказать: «Я». «Потебня представляет слова как подобия самости, сотворенные по образу Святой Троицы; Флоренский стремится укоренить идею “истины” в постижении божественной сущности, пони­ маемой в духе православного неоплатонизма (который и есть для него “Столп и утверждение истины” ); в том же, по сути, направлении рабо­ тают Булгаков и Лосев» [17]. Флоренский строит свою концепцию на принципе онтологического «соприкосновения», которое делает возмож­ ным непосредственный доступ к референтам слов, достигаемый, впро­ чем, путем мистического платоновского озарения [18]. Близок к хайдеггеровскому пониманию истины как раскрытия и Гус­ тав Шпет, для которого «изначальное усмотрение сущности» происходит в содержании умственного опыта, как только человек «выводит за скоб­ ки» «естественный мир» (субъективные психологические события вместе с чисто эмпирическим знанием о мире). Но Шпет совершает «герме­ невтический поворот» от акцентирования сущности/эйдоса (эйдос — образ, понятие, идея; в феноменологии Гуссерля эйдос равнозначен сущ­ ности,— В. Я.) к более конкретному понятию «смысла». Этот смысл сообщается нам в форме неких «выразительных структур», сопутствующих сущности, которую он называет «значение» [19]. Сущность, считает Шпет, по своей структуре подобна знаку. «Акт понимания есть раскрытие смысла в знаке» [20]. Эту мысль Шпет высказал задолго до Хайдеггера (за де­ вять лет до «Бытия и времени»). Говоря о логосе как о раскрытии, Хай­ деггер определяет его как элемент самоказания вещей: «феноменология значит тогда... дать увидеть то, что себя кажет, из него самого так, как оно само себя от самого себя кажет» [21]. По сути это означает, что говорим не мы — но «язык говорит через нас». Эта же мысль звучит в «Филосо­ фии имени» С. Булгакова, для которого слова — полноправные существа, а язык — это «язык самих вещей, их собственная идеация» [22]. Усилия Хайдеггера проникнуть в истинную суть Бытия происходят внутри самого языка. Он пытается найти онтологически более первич­ ную основу языка. Отблеск лика Бытия он различает в древнегреческих грамматических терминах ptosis (грамматический падеж, то есть «паде­ ние» ) и enklisis (склонение, «отклонение»). Из этих значений Хайдеггер и творит архетипическую картину Бытия как «присутствия». Поскольку XXIX Международные Толстовские чтения. Часть 2 226