ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК 2003г. Ч.2.

«объяснять в себе, а не в каких-то фантастических существах — дьяволе и Адаме, которых я и представить себе не могу» [12]. Еще одно немаловажное различие между кантовской и толстовской трактовками догмы творения мира состоит в том, что они по-разному расценивали функциональное значение религии и науки в разрешении мировоззренческих проблем, в том числе и в описании процессов формиро­ вания нашей Вселенной. Для немецкого философа свойственно пиетическое отношение к научным истинам. Он черпает аргументы для теологичес­ ких построений, впрочем как и для разработки всей трансцендентальной философии, из математики и других естественнонаучных дисциплин. С его точки зрения, только тот анализ, который построен в соответствии с науч­ ными максимами и принципами, способен раскрыть нам подлинную при­ роду земных и небесных явлений. Религия же призвана восполнить людские слабости. В его научных исследованиях она выступает под флагом «лениво­ го» и «извращенного» разума — для исполнения действующих в обществе моральных предписаний пользуется постулатами, предлагающими индивиду строго следовать категорическому императиву и сулящими ему в награду за это оказаться счастливым; в правовом и политическом поведении — специ­ фическим перстом, указующим человеку пути к достижению Царства Божь­ его, т. е. к установлению справедливости и вечного мира на Земле. В противоположность кантовскому чрезмерному благоволению к на­ уке Л. Н. Толстой не видит в ней высшей ценности, по крайней мере высокого почтения к научным достижениям он не выказывает. Может быть, это результат того, что Л. Н. Толстой в первую очередь писатель, а потом уж философ. Ценностные формы сознания для него ближе всех других. Наука, по его мнению, не может дать верных ответов на жи­ вотрепещущие мировоззренческие вопросы, поскольку исследует лишь конечные предметы. Исследовать бесконечное, лежащее за пределами чувственности, вовсе не ее задача, а призвание и прерогатива философии. Но и философия, по убеждению писателя, не дает на них должных отве­ тов. Каждый крупный философ обычно лишь переформулирует главные вопросы бытия и приходит к выводу, что они по сути неразрешимы. Одна религия разрубает гордиев узел. Она, правда специфическим образом, снабжает нас положительным решением. Ее-то мы и должны поставить на Первое место. «Как ни храбрись привилегированная наука с философией,— Подчеркивает Л. Н. Толстой,— уверяя, что она решительница и руково­ дительница умов,— она не руководительница, а слуга. Миросозерцание ________________________________ Л. Н. Толстой как философ 2 0 3