ТОЛСТОВСКИЙ СБОРНИК №1 1962г

ровке этого романа «страсти», «любовь к женщине» оказы­ вались на второй линии, выступали лишь как «побочные мысли». Такой план противоречил жанровым задачам рома­ на, как их привык понимать Толстой. И он отметил расхож­ дение между живой многообразной действительностью и традиционными узкими требованиями к роману. В «Преди­ словии не для читателя, а для автора» он писал: «Отрица­ тельная мысль: любовь, в романах составляющая главную пружину жизни, в действительности — последняя»1. Эти мысли укрепляются у Толстого в связи с работой над «Семейным счастием». Этот роман был как раз таким про­ изведением, где все события группировались вокруг истории любви’ героини. Неглубокая проблематика романа предопре­ делила его провал: передовой русский читатель холодно встретил новое произведение Толстого. Писатель сделал правильные выводы из этого урока. Он сообщил А. А. Фету, что стыдно писать повести о том, «как она его полюбила», когда жизнь людей наполнена гораздо более серьезным содержанием. Свое понимание романа Тол­ стой противопоставил дружининско-фетовскому отношению к этому жанру. Если для представителей «чистого искусства» роман — это нечто «милое и приятное», повествующее о люб­ ви, то Толстому в романе дорого прежде всего значительное идейное содержание, такое, «которое томило бы, просилось наружу, давало бы дерзость, гордость и силу»2. Высокое общественное назначение, реализм, идейность — эти понятия молодой Толстой распространял не только на роман, но, в равной степени, на искусство вообще. Однако характерно, что среди других литературных жанров Толстой выделял роман как жанр, наиболее полно отвечающий задаче художественного познания общества. Следовательно, есть основания полагать, что уже в 50-е гг. Толстой наметил некоторые специфические признаки романа. Вплотную к мыслям о специфике романа Толстой подошел в период работы над «Войной и миром». Известно, как слож­ на и продолжительна история создания этого произведения. Одной из причин, побуждавших Толстого откладывать завер­ шение «Войны и мира», было мучившее писателя несоответст­ вие между грандиозностью замысла и узостью традиционных литературных приемов. «...Простой, пошлый литературный язык и литературные приемы романа казались мне столь несообразными с величественным, глубоким и всесторонним содержанием»,— признавался он 3. Теоретические представле­ 1 Л. Н. Тол с т о й , т. 4, стр. 363—364. 2 Л. Н. Т о л с т о й, т. 60, стр. 308. 3 Л. Н. Т о л с т о й , т. 13, стр. 54. 101